Разумная и реалистичная технология человекопользования-1: GPS для клиента… ну, и для консультанта

Вместо эпиграфа
«Животные и даже растения приобретают знания методом проб и ошибок или, точнее, методом опробования тех или иных активных движений, тех или иных априорных изобретений и устранением тех из них, которые «не подходят», которые недостаточно хорошо приспособлены. Это имеет силу для амебы... и это имеет силу для Эйнштейна. В чем основная разница между ними?
Я думаю, что у них по-разному происходит устранение ошибок. В случае амебы любая грубая ошибка может быть исправлена устранением амебы. Но в случае Эйнштейна дело обстоит не так: он знает, что будет совершать ошибки, и активно ищет их. Однако не удивительно, что большинство людей унаследовали от амебы сильное нежелание как совершать ошибки, так и признавать, что они их совершили! Тем не менее бывают исключения: некоторые люди не имеют ничего против совершения ошибок, если только есть шанс обнаружить их, и, если ошибка обнаружена, начать всю работу сначала. Таким был Эйнштейн, и таковы большинство ученых творческого склада: в противоположность другим организмам, человеческие существа используют метод проб и ошибок сознательно (если только он не стал для них второй натурой).
Похоже, есть два типа людей: те, кто находится под чарами унаследованного отвращения к ошибкам и потому боится их признавать, и те, кто хотел бы избежать ошибок, но знает, что мы чаще ошибаемся, чем не ошибаемся, и поэтому ищет и признает свои собственные ошибки. Люди первого типа мыслят догматически; люди второго типа – это те, кто научился мыслить критически. (Говоря «научился», я хочу выразить свое предположение, что различие между этими двумя типами основано не на наследственности, а на обучении). (Поппер Карл Р., «Эволюционная эпистемология», в кн. «Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики». Сост. Д.Г. Лахути, В.Н. Садовского и В.К. Финна; пер. с англ. Д.Г. Лахути. М.: Эдиториал УРСС, 2000, с. 68-69).

GPS и рынок психологических услуг
Во вводной статье «Терапия кривых очков», которая была опубликована в «Медичній газеті «Здоров’я України» (№23/1, 2006 г.), я пообещал ознакомить читателей с разумным и действительно эффективным подходом в решении значительной части тех проблем, которые рассматриваются как сфера психотерапии и вспомогательного психологического консультирования.
Есть, однако, ряд важнейших вопросов, без предварительных ответов на которые так и останутся в густом тумане многие «подводные камни», ставшие причиной фактической импотентности бесчисленного ряда «окончательных решений любых экзистенциально-душевно-психологических проблем».
Для ориентации на местности современная наука и техника предложила великолепное средство, названное GPS – global positioning system (глобальная система позиционирования). Суть ее известна почти любому образованному человеку – устройство размером с ладонь ловит сигналы от комплекса спутников и сопоставляет с заложенной в его память картой. Пользователь в результате может и точно определить свое местоположение, и наметить оптимальные маршруты к целям своих передвижений.
Если раньше для точного определения географических координат какой-либо точки, где находился человек, ему требовались довольно сложные приборы и соответствующие профессиональные знания и навыки, то теперь достаточно нажать пару кнопок на приборе, за которым стоит готовая к услугам любого потребителя мощная научно-техническая система. Это пример того, как современная наука и техника, сами по себе не упрощаясь, а усложняясь и становясь изощреннее, создают продукты, простые и удобные в употреблении для рядового пользователя.
Возникает резонный вопрос: а есть ли что-то подобное в сфере человекознания и психологического консультирования? «Что-то подобное» подразумевает вполне доступный для рядового пользователя продукт, полезный и эффективный для решения конкретных задач, при этом опирающийся на глубокие научные теории и прошедший тщательные экспериментальные проверки, т. е. сделанный так же, как и многие «железные» помощники человека, вроде компьютера и мобильного телефона.
Спешу обрадовать читателя – такой продукт (даже серия продуктов) существует. Его я уже обозначил во вводной статье, перечислив рациональные когнитивно-поведенческие подходы (далее для краткости – РКПП). Там же я обрисовал ситуацию на территории бывшего СССР, где данный продукт – в отличие от мобильников и компьютеров – фактически отсутствует, хотя пользуется огромным успехом в США и достаточно распространен в ряде других развитых стран.
Как же сложилась такая невероятная диспропорция, если РКПП по эффективности и пользе сравним с компьютером, а различия культур и ментальности, как я опять же предположил ранее, вряд ли можно рассматривать в качестве существенного фактора? Или попробовать поставить вопрос несколько иначе: почему полезные «железки» почти мгновенно распространяются в любой культуре, а не менее полезные научные идеи и технологии работы с мышлением и поведением игнорируются с фантастическим равнодушием?
В первую очередь я бы предложил рассмотреть различие самих типов продуктов. «Железки» – это отделенные от человека предметы, в основном облегчающие уже известные действия или просто расширяющие сферу проявления уже сложившихся у человека привычек и сферу человеческих возможностей. Сами по себе они требуют простейших технических навыков, доступных трехлетним детям. Производство и продажа «железок» приносят быструю и большую прибыль, а их потребление становится непрерывно растущей «черной дырой», поглощающей даже их основные практические функции.
РКПП как потребительские продукты обладают совершенно иными свойствами, точнее, требуют от потребителя буквально противоположного поведения: с помощью непривычных методов и приложения достаточных усилий приходится приобретать непривычные знания и непривычные навыки, существенно отличающиеся от тех, которые считают само собой разумеющимися абсолютное большинство окружающих нас людей.
Мне тут могут возразить, что есть такая категория непривычных знаний и необычных навыков – эзотерически-«нетрадиционная», – которая явно пользуется широкой популярностью везде и всюду, поэтому сама по себе непривычность и необычность и даже необходимость регулярных упражнений не могут служить препятствием для освоения нового продукта.
На это я отвечу, что эзотерика любого сорта на самом деле является лишь разновидностью обыденных предрассудков и просто использует экзотический жаргон и экзотические ритуалы, не имеющие отношения ни к настоящей работе мышления, ни к действенным технологиям решения проблем. А эзотерические упражнения, предлагаемые адептам, тренируют опять же предрассудки и простейшие мыслительные и двигательные функции, причем такие, которые нередко идут вразрез с нормальным функционированием физиологии и сознания человека.
Если прибегнуть к метафоре, то рационально-критические технологии вынуждают интенсивно грести против течения, а иррационально-эзотерические подходы предполагают плавание по течению сложившихся традиций. Таким образом, РКПП в плане продвижения на рынке услуг оказываются в странном положении: будучи объективно наиболее полезными и эффективными (и наиболее научно подкрепленными), они наталкиваются на почти тотальную субъективную неготовность работать с ними и профессионалов, и клиентов.
И это проблема не отдельных культур и менталитетов, а современной цивилизации в целом. Конечно, частота предложений таких методов и количество клиентов, способных оценить их по достоинству и не пожалеть усилий в применении к своим проблемам, может заметно колебаться от страны к стране. Но, судя по всему, речь идет о разнице между долями процента и несколькими процентами по отношению к общей численности населения. Численность членов Американской психологической ассоциации (АПА) примерно 150 тыс. человек, и они составляют всего 0,05% всего населения США. Если бы даже все эти люди придерживались РКПП, то нельзя говорить о радикальном преобладании рационализма в американской культуре. Но если сравнивать, например, российское сообщество психологов и психотерапевтов, в котором специалистов по РКПП, по моим подсчетам, от силы несколько человек (пусть даже несколько десятков, хотя я не знаю, откуда им взяться), и американское профессиональное сообщество, где таких специалистов несколько десятков тысяч, то юморески М. Задорнова о глупости американцев покажутся частью информационно-пропагандистской спецоперации ЦРУ по введению в заблуждение населения России.
Если продолжить арифметические прикидки и предположить, что каждый член АПА придерживается РКПП и принимает в год в среднем 100 клиентов, то обслужено будет – при невероятно оптимистическом расчете – не более 5% населения США (при этом не забудем, что и в США не каждый клиент готов работать так, как требуют РКПП). По более реалистичным предположениям (опять же самым оптимистическим) продукты РКПП потребляют всего два-три процента населения США в год. Негусто, но Россия и Украина отстают в этом отношении в десятки тысяч раз!!! Кстати, психоанализ в США использует всего 1% населения, и вот по данному параметру наши братские страны почти «догоняют и перегоняют Америку» (но вряд ли об этом мечтал Никита Хрущев, автор знаменитого лозунга).
Приведенная цифирь, кстати, является хорошим поводом, чтобы попробовать пошатнуть еще один миф – «если что-то пользуется спросом, то этот продукт полезен и эффективен (вариант – удовлетворяет «естественную и глубокую потребность»). Негативный вариант этого мифа – «если что-то не находит спроса, то смысла и пользы в этом нет (вариант – не стыкуется с «естественными и глубокими потребностями»). Удельный вес тех или иных продуктов на рынке психологических услуг в постсоюзовском пространстве на деле лишь в последнюю очередь определяется научно подкрепляемой пользой и эффективностью. На первом плане стоят такие факторы, как субъективные, чаще всего псевдонаучные, критерии самих консультантов и психотерапевтов, а вдобавок все усугубляется невежеством и ленью потребителей, ищущих волшебников с волшебными палочками вместо реалистических рабочих технологий. В итоге одни получают повод провозглашать свою необходимость и «эффективность» при преобладающем отсутствии результатов, а другие без особого напряжения имеют возможность имитировать решение проблем.
Но, заметят мне читатели, разве нет клиентов, которые по-настоящему решают подлинные проблемы в ходе консультирования (психотерапии)? Есть. Те из них, которые настроены на достижение поставленных целей и понимают необходимость собственных усилий, пожинают плоды независимо от хождения к психотерапевту, придерживающемуся неэффективных методов, но относящему результаты на свой счет (в т. ч. финансовый). Такие клиенты проделывают большой объем самостоятельной работы, но не пишут об этом книг и диссертаций и даже разделяют иллюзию о вкладе консультанта и его метода в их успех.
Я отнюдь не хочу сказать, что в России и Украине вообще нет по-настоящему профессиональных и научно «подкованных» консультантов (психотерапевтов), а все успехи клиентов – исключительно их собственная заслуга. Есть и настоящие мастера реально помогающих технологий, и есть их реальные заслуги в успехах клиентов, но все это капли в море имитаций и иллюзий.
В статьях и интервью маститых российских психотерапевтов можно найти чрезвычайно странные сравнения и рекомендации по поводу их собственной профессии. Один, например, предлагает удовлетворять любые запросы клиента: просит «снять порчу» – надо без особых дискуссий эту «порчу» находить и ликвидировать; просит «наладить биополе» – налаживать не моргнув глазом. Другой философски заявляет: «Цивилизация устроена так, что люди покупают одежду и стригутся у узких специалистов. Психотерапия – такая же узкая сфера обслуживания».
Если кабинет психотерапевта – это вариант салона-парикмахерской или заказного эстрадного шоу, то вся моя критика просто не к месту. Но эти откровения мэтров фактически подтверждают мой диагноз: у нас отсутствуют научные инженерно-технологические продукты для консультирования и психотерапии, а разговорно-«экзистенциальные» жанры легко превращаются в бизнес сферы услуг на основе принципа «чего изволите».
Таковы в самом схематичном наброске результаты первичного ориентирования на нашем рынке психологических услуг. И что же с этим делать?
Для себя я сделал следующий выбор: не воевать с ветряными мельницами, т. е. с армией самоудовлетворяющихся недопрофессионалов и влюбленных в них недоклиентов, а попробовать создать хоть какую-то информационную, методическую и организационную основу для тех психологов и психотерапевтов, которые хотят и способны осваивать научные рациональные технологии, и, соответственно, для тех клиентов, которые могут понять преимущества таких технологий и готовы выполнять свою часть работы. В этом направлении я постепенно переделываю свой сайт (http://evolkov.iatp.ru), и на это же во многом нацелен проект Института социального и психического здоровья, задуманный группой украинских и российских специалистов. Частью такой работы является и эта серия статей, для которой свои страницы любезно предоставила «Медична газета «Здоров’я України».
Приношу извинения читателям за то, что невольно ввел в заблуждение предыдущей статьей, в которой обещал анализ рынка психологических услуг во второй публикации, а фактически влез в эту тему в самом начале, снова отложив описание обещанной технологии. Следующая статья тоже будет «подводкой» к описанию конкретных РКПП, но, как мне кажется, это и позволит прояснить сложившееся положение дел в нашей отрасли и сделает более легким и действенным приобщение к подобным технологиям. Критические пассажи и далее будут частью моих рассуждений, поскольку в соответствии с приведенным эпиграфом можно смело ставить знак тождества между умелым критическим мышлением и эффективной работой над проблемами.
Критическое мышление – это тоже определенная технология работы, позволяющая получать результаты, которые невозможно получить иным образом. Что оно позволило выяснить при работе над данной статьей и что получается в резюмированном остатке?
На рынке психологического консультирования (психотерапии) России и Украины более или менее представлены «развлекательно-обслуживающие» жанры, а научные продукты инженерного типа для реального решения проблем практически отсутствуют. Нет ни соответствующих кадров, ни просветительской работы с потенциальными и реальными клиентами.
В следующей статье я несколько подробнее остановлюсь на «жанровых» и технологических разграничениях, на обеспечении информированности потребителей (клиентов) и на критериях научно-инженерного подхода в практическом «человекопользовании» (там, кстати, и раскрою причины появления этого термина). И тогда у меня и, надеюсь, у читателя будет все готово для разговора о технологии РЭПТ Альберта Эллиса, который и состоится в четвертой статье.