Неоадъювантная терапия при раке молочной железы: мнение специалиста

Поиск и применение эффективных подходов к терапии рака молочной железы (РМЖ) входят в число наиболее актуальных задач. Одним из решений может стать неоадъювантная терапия, которая позволяет уменьшить объем хирургического вмешательства, улучшить отдаленный прогноз, а также оценить возможный ответ на препараты, применяющиеся в адъювантном режиме. Свое мнение о роли неоадъювантной терапии в лечении РМЖ высказала старший научный сотрудник Института экспериментальной патологии, онкологии и радиобиологии им. Р.Е.  Кавецкого НАН Украины, кандидат медицинских наук Ольга Владимировна Пономарева.

– Какие цели Вы преследуете при проведении неоадъювантной терапии?
– Мы довольно часто используем в своей практике неоадъювантную терапию. Благодаря этому решаются две основные задачи: во‑первых, уменьшение объема опухоли дает возможность провести органосохраняющие операции с незначительным косметическим дефектом, а во‑вторых, неоадъювантная химиотерапия позволяет добиться полного регресса при агрессивных формах РМЖ и улучшить прогноз заболевания.

– Существует мнение, что наиболее агрессивные опухоли молочной железы, например, трижды негативные или HER2-положительные, требуют обязательного проведения неоадъювантной терапии.
– При некоторых клеточных формах РМЖ неоадъювантная терапия имеет очень большое значение. Формы рака, характеризующиеся агрессивным течением, к примеру, трижды негативный и HER2-положительный РМЖ, требуют проведения неоадъювантной терапии, поскольку она улучшает прогноз заболевания. В настоящее время во всем мире акцент в лечении постепенно смещается именно на предоперационное химиотерапевтическое воздействие при агрессивных формах рака, а послеоперационное лечение планируется уже в зависимости от иммуногистохимических характеристик опухоли. В режимы терапии включаются препараты из группы тетрациклиновых антибиотиков, алкилирующие агенты, препараты группы таксанов, а в определенных клинических случаях – ​препараты платины; если речь идет о лечении HER2-положительных опухолей, к цитотоксическим препаратам добавляется трастузумаб. Согласно европейским стандартам, неоадъювантный режим предполагает 8 курсов химиотерапии: 4 – антрациклинов и алкилирующих агентов и 4 курса таксанов в комбинации с трастузумабом (при необходимости). Это достаточно длительное лечение, которое может занять до полугода.

– Какие критерии оценки эффективности неоадъювантной терапии используются в настоящее время?
– Оценка эффективности проводится рентгенологическими методами в процессе лечения в соответствии с критериями RECIST. С помощью маммографии оценивают степень уменьшения опухоли. Патоморфологическое исследование удаленного материала позволяет определить особенности лекарственного патоморфоза в процессе нео­адъювантной терапии. Оценка эффективности терапии проводится, как правило, каждые 3 курса с проведением маммографии и других дополнительных исследований.

– Считаете ли Вы, что преимущества неоадъювантной терапии в Украине сегодня недооценены?
– Да, это так. С точки зрения теории наши специалисты подготовлены по-разному и не все могут оценить значимость этого метода. Очень важно, чтобы вопросы, связанные с планированием лечения, решались коллегиально, и в принятии решения принимали участие представители разных специальностей: радиологи, химиотерапевты, диагносты, морфологи, хирурги.
Последовательность действий во всем мире по большей части едина. При трижды негативном РМЖ используется агрессивная химиотерапия, для HER2-положительных опухолей к цитотоксическим препаратам добавляются антитела против HER2, позволяющие повысить эффективность терапии. Лечение требует определенного мониторинга, но сейчас существует большое количество препаратов сопроводительной терапии, способных предупредить развитие побочных эффектов или своевременно их компенсировать, поэтому риски минимальны. Мы способны справиться с любыми осложнениями после неоадъювантной терапии, которые в основном связаны со снижением отдельных показателей крови. Пациентам в обязательном порядке регулярно делают анализ крови, это позволяет на ранних этапах обнаруживать негативные тенденции и вводить препараты, способные их компенсировать.

– Стоит ли рассматривать неоадъювантную терапию как один из основных этапов лечения пациента с РМЖ?
– В настоящее время это очень важная составляющая терапевтического процесса, особенно для пациенток с агрессивными формами заболевания. В последние годы было доказано, что при помощи неоадъювантной химиотерапии у таких пациенток удается полностью ликвидировать опухоль. На этом этапе используются достаточно агрессивные химиотерапевтические режимы, направленные на ликвидацию опухоли до операции, и считается, что если в удаленном во время хирургического вмешательства препарате опухолевые клетки не обнаруживаются, то женщина имеет хороший прогноз. Сегодня существует большой выбор лекарственных препаратов, которые могут применяться в нео­адъювантном режиме. Мы должны стремиться проводить неоадъювантную терапию в полном объеме – ​тогда женщины будут иметь гораздо больше шансов на выздоровление.

Подготовила Екатерина Марушко